Иран является уникальным примером того, как в наше время возникло и вот уже почти два десятилетия функционирует исламское государство, во главе которого стоит шиитское духовенство. Тесная взаимосвязь экономического развития Ирана с его нынешней политической системой совершенно очевидна. Однако и сама система под влиянием объективных потребностей экономики начинает все более адаптироваться к реалиям современного мира. Наиболее ярким отражением этого процесса стала осуществляемая правительством Ирана с начала 90-х годов новая экономическая политика, имеющая целью либерализацию экономики, развитие рыночных отношений. Этот курс пришел на смену прежней политике жестко регулируемой экономики, для которой были характерны элементы автаркизма, что, несомненно, оказало влияние на либерализацию политической структуры общества.

Одна из проблем, отражающая противоречие между исламскими и государственными интересами и вызывающая разногласия между консерваторами и реформаторами, кроется в деятельности исламских фондов. Созданные после революции на базе конфискованной крупной собственности, oни превратились в крупные холдинги, обслуживающие интересы духовенства как корпоративного слоя. Но так как шиитское духовенство не имеет организационного центра, фонды находятся в руках различных его группировок.

Конституция не содержит специальных статей относительно деятельности исламских фондов. Крупнейший из них - Фонд обездоленных, учрежденный на базе Фонда Пехлеви. Согласно его уставу, он находится под контролем рахбара. Но главе другого фонда - Комитета имама Хомейни - стоит Хабиболла Аскароулади, генеральный секретарь партии Ассоциация исламской коалиции, которая выступает поборником хомейнистских идей и самым яростным защитником исламского правления. Эти фонды в значительной мере обеспечивают финансовую поддержку и правому крылу в самом Иране, и тем исламским организациям, которые действуют за его пределами.

Действует закон о партиях, число которых перевалило за сотню. Правда, к ним относят и многие организации, объединенные по профессиональному признаку. Но партийное строительство развивается, и теперь уже можно говорить о почти нормальной деятельности партий в современном Иране. Дебатируются варианты закона о прессе, хотя при этом не прекращаются попытки ограничить ее свободу.

Проявлением демократизма можно считать и то, что в составе исполнительной, законодательной и даже судебной власти растет число профессионалов, не имеющих религиозных званий, в то время как прежние правительства состояли в основном из религиозных лиц. В нынешнем, кроме президента, вообще нет религиозных деятелей.

Тем не менее, пока что государственный строй ИРИ представляет собой, говоря словами политолога Тегеранского университета Наджибзаде, нечто среднее между тоталитаризмом и демократией. По мнению главы Института развития исламских цивилизаций Сейида Аббаса На-бави, было бы ошибкой противопоставлять религиозную и административную системы в наши дни, когда в мире устанавливается новый порядок, связанный с глобализацией. Он считает, что роль религии в ИРИ заключается в защите политической системы страны таким образом, чтобы она, эта система, использовала позитивные аспекты глобализации, ecли таковые на самом деле имеются.

Возможно, сохранение исламских структур власти пока еще позволяет Ирану поддерживать иллюзию независимости от западного мира и стремление к социальному равенству. Однако иранское общество на каждом шагу сталкивается с необходимостью взаимодействия с мировым рынком и строить свою жизнь по его законам. Это хорошо осознает правящая исламская элита.

Пока в стране не создан тот класс, которому более выгодно действовать в светском законодательном и деловом поле нежели в религиозно очерченном пространстве. Достаточно и «финансовая подпитка» духовенства, религиозных структур помогающая ей сохранять свои позиции. Но если на рыночное реформирование экономики и политическую либерализацию будет приобретать все больше сторонников, то, возможно, он положит конец лидерству духовенству или значительно ограничит его политические возможности.

80-е годы завершается формирование экономической модели развития, начатой еще правительством Базаргана. Ко времени ухода с политической арены Банисадра исчезает из употребления термин "тоухидная экономика", его сменил иной - "исламская экономика". Основные направления экономической политики 80-х годов складывалась не без влияния такого постоянно действовавшего фактора, как война с Ираком.[11]

В основе экономической модели исламского режима лежат принципы "смешанной экономики" с преимущественной ориентацией на государственный сектор. Огромную роль стало играть государственное регулирование, которое приобрело характер прямого вмешательства государства в систему рыночных отношений.

Органическим элементом иранской жизни в эти годы становятся исламские фонды, совмещавшие в своей деятельности экономические и социальные функции, являясь современным вариантом традиционных вакфов.

Герои мирового воздухоплавания
За более чем двухвековую историю воздухоплавания десятки людей из самых разных стран мира посвятили аэронавтике свои жизни. И говоря о героях воздухоплавания, нельзя не вспомнить в первую очередь братьев Монгольфье, французских изобретателей воздушного шара. Старший из братьев, Жозеф Мишель (1740-1810), в т ...

 «Мы ждём перемен…»
«Мы ждём перемен…» - эти слова из песни лидера популярной в 80-х гг. группы «Кино» Виктора Цоя отражали настроение людей в первые годы политики «перестройки». В начале 80-х годов все без исключения слои советского общества испытывали психологический дискомфорт. В общественном сознании зрело понимание необх ...