Но для Макариоса и это было «слишком». «Видишь эти руки, Глафкос?» – патетически спросил Клиридиса архиепископ. «Ты можешь отрубить их, но я больше не подпишу конституцию, запрещающую «энозис»…»

Сейчас «президент ТРСК» не любит вспоминать ни о мирном переговорном процессе 1968–1974 годов, ни о сделанных им уступках. Так же, как предпочитает он не обсуждать и различные варианты урегулирования, прорабатывавшиеся с его участием во время «сидения» в Турции: «энозис» в обмен на остров Меис, или в обмен на турецкую военную базу на Кипре; вывоз с острова всех турок-киприотов в обмен на стамбульских греков и т.д.

Начало 70-х годов было периодом, когда основным на Кипре был не конфликт между общинами (дело постепенно шло к его урегулированию), а коллизии внутри общин. И если у греков-киприотов нарастали разногласия между Макариосом и левыми, с одной стороны, и националистами-сторонниками афинской хунты, пришедшей к власти в 1967 году, с другой, то среди турок-киприотов усиливался протест против тоталитарных методов, которыми турецкие офицеры и администрация Ф. Кючюка управляли жизнью внутри анклавов.

Именно тогда и настал час Денкташа. Он способствовал разжиганию конфликта между Кючюком и общественными организациями турок-киприотов, прежде всего профсоюзами. И к 1973 году, когда в атмосфере «нормализации» было решено провести выборы турко-кипрского вице-президента Республики Кипр, в Анкаре сформировалось мнение, что лидера общины нужно поменять. Турок-киприотов же усиленно убеждали, что Ф. Кючюк постарел (тогда ему было 64 года) и ему, мол, пора на покой. Заметив развитие интриги, Кючюк был взбешен. «Ну ничего – меня Макариос не смог «съесть», а уж этим-то я тем более не по зубам», – заявил он своим соратникам. Но просчитался: в итоге единственным кандидатом на пост вице-президента оказался Рауф Раиф Денкташ, который и победил на безальтернативных выборах.

Правда, Анкаре пришлось ради этого немало потрудиться. Помимо Ф. Кючюка, о своих претензиях на высокий пост заявлял и лидер созданной в 1970 году Республиканской турецкой партии А.М. Бербероглу. Но и ему выдвинуть свою кандидатуру не удалось: Бербероглу вызвали в турецкое посольство, заперли там и держали до тех пор, пока угрозами не удалось вырвать у него отказ баллотироваться в вице-президенты…

Под руководством Денкташа турецкая община острова и вступила в решающий для всего острова 1974 год.

Когда речь заходит о 1974 годе, на Кипре вспоминают прежде всего трагические события июля-августа: мятеж греческих офицеров Национальной гвардии против Макариоса и последовавшее за ним турецкое вторжение на Кипр. К этому моменту от Денкташа мало что зависело: исторические документы свидетельствуют, что подготовку к вооруженному вмешательству на острове Турция начала сразу же после событий 1967 года – оставалось дождаться следующего кризиса… Тем не менее в контексте трагических событий 1974 года нельзя не упомянуть о нескольких эпизодах, позволяющих лучше понять личность турко-кипрского лидера.

Прежде всего внимания заслуживает загадочная история, которую «президент ТРСК» любит рассказывать (особенно в последние годы) на различного рода праздничных мероприятиях.

Как вспоминает сам Денкташ, дело было за полтора месяца до путча. Во сне ему явился (!) Ататюрк. Денкташ встречал его у въезда в турецкий квартал Никосии. «Спаси нас», – якобы сказал лидер общины основателю Турецкой Республики, – «нет у нас больше сил терпеть…». И Ататюрк якобы ответил: «Следи за конъюнктурой, Денкташ».

Конечно, учитывая религиозную суеверность Денкташа и почти мистический культ Ататюрка, созданный и усиленно культивируемый как в Турции, так и в турко-кипрской общине, неудивительно, что это отразилось и на подсознании нашего героя. Любопытно иное: утром Денкташ помчался к турецкому послу рассказывать о «чудесном» сне. И когда 15 июля танки Национальной гвардии атаковали дворец Макариоса, а турецкий премьер-министр Б. Эджевит выступил по радио с заявлением о том, что «Турция будет действовать в соответствии с конъюнктурой», Денкташа озарило: «пророчество начало сбываться». Он вновь посетил посла и напомнил об их разговоре полуторамесячной давности…

Сейчас этот эпизод подается иногда чуть ли не как пример предвидения «национальным лидером» развития ситуации – вполне в духе ближневосточной политической культуры. Кроме того, «общение» во сне с Ататюрком (явная аналогия с некоторыми эпизодами в Коране) придает Денкташу в глазах некоторых полуграмотных турок (в Турции и среди переселенцев из Анатолии в ТРСК) статус почти «святого». Любопытно, однако, иное: в чем был смысл общения с послом Турции после «вещего сна»? Неужели дипломатическому представителю, а фактически – наместнику Турции в Никосии это было интересно? И зачем потребовалось напоминать о сне 15 июля?

Влияние идей просветителей на мировоззрение декабристов
Движение декабристов, порожденное, прежде всего, объективными потребностями развития России, находилось в тесной связи с общим ходом исторического процесса XVIII-XIX вв. Большое значение не только для идеологической подготовки Великой Французской революции, но и для развития общественного сознания в других ...

Соотношение информации с достижениями науки
В 1981 и 1984 институт Океанологии снарядил две экспедиции для пробных погружений подводного водолазного колокола и испытания другой аппаратуры научно-исследовательского судна «Витязь». Исследования проводились в районе подводной горы Ампер, расположенной в Атлантическом океане примерно в 500 км к западу от ...